« О боже, — подумал мистер Скотт, — ведь чувствовал я, что с этим Левереттом что-то нечисто. Наверное, он специально искал дом где-нибудь на холме, потому что в жару туда сползаются змеи «.

— Только он заклинал не настоящую змею, а шнур от электроутюга. Сначала-то он показал мне свои стрелы. А уж после присел на корточки, протянул руку к шнуру, и сразу же свободный конец начал шевелиться, а потом вдруг поднялся вверх, точь-в-точь как кобра на картинке. Так здорово!

— Видел я когда-то этот фокус, — сказал мистер Скотт. — К концу провода нужно привязать прочную нитку — вот и все.

— Что же я, по-твоему, нитки бы не увидел?

— Если нитка того же цвета, что и фон, можно и не увидеть, — объяснил мистер Скотт. Потом ему в голову пришла другая мысль. — Бобби, а ты не заметил, был ли другой конец шнура включен в сеть?

— Конечно, был. Дядя сказал, что, если бы в шнуре не было электричества, у него ничего бы не вышло. Так что, па, на самом-то деле он заклинатель электричества. Это я нарочно сказал, что он заклинатель змей, чтобы было смешней. А потом он вышел на террасу и заколдовал электричество из проводов, и оно двигалось по его телу. Было даже видно, как оно переходит с одного места на другое.

— Интересно, как же это можно увидеть? — спросил мистер Скотт, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Он представил себе, как мистер Леверетт стоит не двигаясь, глаза горят, словно бриллианты, а вокруг него сверкает сноп голубых искр.

— Ты знаешь, па, от этого электричества у него поднимались на голове волосы, то с одной, то с другой стороны. А потом он сказал:» Теперь спустись на грудь «, и тогда носовой платок, который у него был в кармане пиджака, распрямился и поднялся немного вверх. В общем, па, все было как на лекции в музее техники.

На следующий день мистер Скотт отправился в» Дом на холме «. Однако ему не пришлось задавать свои тщательно обдуманные вопросы, потому что мистер Леверетт встретил его словами:

— Наверное, сын рассказал вам о представлении, которое я устроил в его честь. Должен вам сказать, что я очень люблю детей, хороших американских детей — таких, как ваш сынишка.

— Да, он мне обо всем рассказал, — признался мистер Скотт, которого такое откровенное начало разоружило и немного сбило с толку.

— Впрочем, все, что я ему показывал, было не более чем детской забавой.

— Это понятно, — ответил мистер Скотт. — Я сразу догадался, что шнур от утюга у вас танцевал с помощью тонкой нитки.

— Похоже, что у вас на все есть готовый ответ, — глаза мистера Леверетта лукаво заблестели. — Давайте-ка выйдем на террасу и посидим там немного.

В этот день линия высокого напряжения гудела громче обычного, но через некоторое время мистер Скотт должен был признаться себе, что этот шум действительно успокаивает. Да и спектр звуков шире, чем ему казалось раньше, — можно было выделить нарастающий треск и затихающий гул, шипенье и рокот, чмоканье и вздохи. Мистер Скотт вслушивался, и ему тоже казалось, что он различает голоса.

Легонько покачиваясь в кресле, мистер Леверетт говорил:

— Электричество рассказывает мне не только о своей работе, но и о своих развлечениях — о танцах, пении, концертах больших оркестров, о своих путешествиях к звездам со скоростью, в сравнении с которой ракеты ползут как улитки. Говорит оно и о своих неприятностях. Вы, наверное, слышали об этой катастрофе, когда Нью-Йорк вдруг погрузился во тьму? Электричество рассказало мне, как все произошло. Огромная масса электронов словно взбесилась — видимо, от переутомления — и замерла без движения. Электричество уверяет, что подобная опасность существует в Чикаго и Сан-Франциско. Уж слишком велики нагрузки.

Электричество очень щедро и любит свою работу. Но ему бы хотелось, чтобы люди как-то считались с его проблемами и вообще уделяли ему немного больше внимания.

Оно учит нас цельности, единству, братской любви. Если на каком-то участке не хватает энергии, электричество со всех сторон спешит на помощь, чтобы закрыть брешь. С одинаковым рвением оно обслуживает Джорджию и Вермонт, Лос-Анджелес и Бостон. Патриотизм его виден и в том, что свои самые сокровенные тайны оно выдает лишь стопроцентным американцам, таким, как Эдисон и Франклин. Вам известно, что электричество убило одного шведа, который пытался повторить опыт Франклина с» электрическим колесом «? Теперь вы сами видите, что электричество — это великая сила, действующая на благо Соединенных Штатов.

Слушая все это, мистер Скотт подумал, что не очень бы удивился, узнав о существовании секты почитателей электричества, организованной мистером Левереттом.

Возвращаясь из» Дома на холме «, мистер Скотт чувствовал себя абсолютно спокойно — жилец был скорее всего безвредным чудаком… Впрочем, лучше на всякий случай запретить Бобби ходить к нему.

Вскоре газеты сообщили о непродолжительных, но серьезных по последствиям перерывах в работе электрической сети в Чикаго и Сан-Франциско. Посмеиваясь над забавным совпадением, мистер Скотт в шутку подумал об использовании электричества для предсказания будущего.» Кто хочет узнать свое будущее по проводам?»Во всяком случае, способ более современный, чем гаданье на кофейной гуще.

Только однажды мистера Скотта охватило то недоброе чувство, которое он испытывал во время первой встречи с Левереттом. В этот раз Леверетт вдруг рассмеялся и сказал:

— Помните, когда-то я вам рассказывал, что будет, если забросить медный провод на линию высокого напряжения? Я придумал более простой способ свести счеты с жизнью. Достаточно направить на линию мощную струю воды из шланга, держась при этом за металлический наконечник. В идеальном варианте вода должна быть теплой и соленой.

Слушая его, мистер Скотт с удовольствием отметил, что был совершенно прав, запретив Бобби приходить сюда.

Но в остальном мистер Леверетт вел себя ровно и был полон оптимизма.

Изменилось все неожиданно, хотя позже мистер Скотт вспомнил, что первым вестником этой перемены была брошенная как-то мимоходом фраза:

— Вы знаете, мне стало известно, что американское электричество, путешествуя в батареях и аккумуляторах, добирается до самых отдаленных уголков земного шара. Оно циркулирует в электросети Европы и Азии. Более того, некоторая часть его попадает прямо в Советский Союз. Наверное, оно посылает туда своих разведчиков, чтобы наблюдать за коммунистами.

Во время следующего визита мистер Скотт сразу заметил существенную перемену в настроении жильца. Качалка одиноко стояла в углу, а мистер Леверетт нервно шагал по террасе, время от времени бросая беспокойные взгляды то на столб, то на темные рокочущие провода.

— Хорошо, что вы пришли, мистер Скотт. Я в ужасном состоянии. Я просто потрясен. Мне нужно кому-то обо всем рассказать — если со мной что-нибудь случится, ФБР должно знать правду. Хотя, откровенно говоря, не знаю, что здесь может сделать ФБР.

Сегодня я узнал, что электричество обслуживает весь земной шар — да, да, весь! — что в наших линиях течет энергия из России, а в русских линиях — наша, что электричество самым бесстыдным образом переходит из одной страны в другую. Ему все равно, в России оно или в Америке, заботится оно только о себе. Я чуть не умер на месте, когда об этом услышал. Более того, электричество решило не допустить никакой серьезной войны, даже если это будет война в защиту интересов Америки. Ему, видно, на нас совсем наплевать, только бы его линии да электростанции были в порядке. А если кто захочет нажать кнопку, чтобы начать атомную войну, электричество сразу же убьет его — будь то здесь или в России!

Я начал спорить с электричеством, сказал, что всегда считал его истинным патриотом Америки, напомнил об Эдисоне и Франклине, велел ему, наконец, разобраться вовремя и вести себя как подобает. Но электричество только смеялось в ответ.

А потом оно стало мне угрожать! Сказало, что, если я только попробую вмешаться и сорвать его планы, оно обратится за помощью к своему дикому брату с гор, который меня выследит и убьет. Посоветуйте, что же мне теперь делать? Ведь я здесь один на один с электричеством!